Как справиться с кризисом или монолог директора сети супермаркетов.


1.
   Иван Кузьмич прибыл в офис в игривом настроении. Он буквально ввалился в свой кабинет и сразу же занял привычное рабочее место за столом. Иван Кузьмич включил ноутбук, и пока тот выполнял все необходимые процедуры по загрузке и запуску всех систем, предался размышлениям. На дворе стояла непогода: с утра шёл противный моросящий дождь, холодный ветер рваными порывами хлестал прямо в лицо, температура воздуха была близка к нулю, поэтому не было ничего лучше, чем сидеть в тёплом и уютном кабинете и предаваться размышлениям на заданную тему. А вопросов накопилась масса, и все они были связаны друг с другом в один тесный клубок, который невозможно было ни распутать, ни разрубить раз и навсегда, как гордиев узел.
- Вероника! – гаркнул Иван Кузьмич, да так громко, что в стенном шкафчике зазвенела посуда.
– Кофе принеси. С лимоном, – попросил он секретаря, когда та заглянула в кабинет.
- И ещё: собери-ка через полчаса всех живых по офису на совещание, – пробурчал он уже тише. – Речь держать буду. Иди.
   Вероника повернулась и грациозно вышла из кабинета.
- Ну и жо… - вырвалось у Ивана Кузьмича ненароком. – Вот бы взять её и … эх!
   Иван Кузьмич резко почти до упора выдвинул ящик письменного стола, а затем, схватившись за него обеими руками, как за красивые ягодицы женщины, нарисованные воспалённым воображением, с силой сжал с обеих сторон и рывком задвинул обратно, чуть было не прищемив пальцы.

2.
   Через несколько минут чашка крепкого кофе с ломтиком лимона на блюдце, как и любил Иван Кузьмич, стояла перед ним на столе. Он отхлебнул глоток и стал репетировать вслух свою речь, тезисы которой роем ютились в голове уже который день.   
- Ну что, коллеги, – Иван Кузьмич ехидно улыбнулся. – На улице грязь и слякоть, а в стране кризис, занесённый к нам из-за океана попутным ветром. Кое-кто в это не верил, но кризис коснулся всех и вся. Он как гад ползучий пролез во все области и сферы, включая и нашу родную торговлю. Теперь он у нас в гостях, так что прошу любить и жаловать, в смысле – бороться и ненавидеть. А побороться придётся, потому что у нас в фирме ожидаются большие перемены и большое сокращение.
   Иван Кузьмич на минутку представил кислые лица своих подчинённых, и ему стало весело, как бывает весело издевателю, в чьих руках находится судьба и жизнь других людей. Он даже зажмурился, мысленно воображая, какой переполох начнётся, и как перед ним будут все заискивать и лебезить. Ну что же? В такой ситуации можно и подразнить, и попугать, потому что все будут отмалчиваться, ожидая своей участи. Теперь-то можно поиздеваться над каждым, и ничего за это не будет, ибо жаловаться просто некому. Так Иван Кузьмич и решил, а потому продолжил:
- Например, вы, Наталья Николаевна. Вы у нас кто? Главный бухгалтер? Больше вы главным бухгалтером не будете, то есть вообще бухгалтером не будете, никаким, во всяком случае, в нашей фирме.
   Он вдруг вспомнил, как эта женщина два года назад сдала отчёт в налоговую инспекцию, а подпись свою не поставила. Страшного в этом ничего не было, но покраснеть пришлось. Такое прощать нельзя.
- Вы уволены, пока по сокращению, – Иван Кузьмич широко заулыбался, представляя, как бедный бывший главный бухгалтер будет после совещания пить корвалол в бывшем своём кабинете, а потом судорожно готовиться к сдаче дел новому назначенцу.
- Блеск! – решил Иван Кузьмич и продолжил монолог, потому что в сложившейся ситуации ему никто не будет возражать, да и вопросов задавать тоже никто не осмелится.
   Так и случится: все вокруг будут сидеть, потупив взор себе под ноги, и только секретарша смелым взором продолжит смотреть шефу прямо в глаза.
- Ну надо же, ничегошеньки не боится, как будто бы всё происходящее её не касается. – нервно подумал Иван Кузьмич, выдержав воображаемый взгляд девушки, а потом представив её зажигательные колени.
- Ладно, – снисходительно разрешил великий начальник. – О тебе поговорим потом.
   Иван Кузьмич сделал ещё глоток из чашки и продолжил:
- Теперь о наших винтиках и шпунтиках, о шестерёночках, так сказать.
   Здесь, именно в этом месте, он поймает недоуменные взгляды подчинённых и тут же поправится:
- Я о работниках наших в супермаркетах говорю. Вы предупредите всю эту сестро-братию, что всех, кого ни попадя, уволим к чёртовой матери, да в мгновение ока. Поэтому я попрошу всех директоров составить списки неблагонадёжных и – в расход, в смысле – уволить в первую очередь без объяснения причин. А кто добровольно не согласится, уволить по статье, допустим, за тунеядство, за разгильдяйство, за опоздания, наконец. Можно, если это нужно, уволить и за прибытие на рабочие места раньше установленного срока.
   Иван Кузьмич закатил от удовольствия глаза, прекрасно понимая, что директора растерянно переглянутся.
- И не надо делать такие лица, будто бы вы все ничего не понимаете. Кто не справится с заданием, пусть пишет заявление. Замену вам найдём без труда. Кризис – он и в Африке кризис. Что вы говорите? – уточнит, сощурив глаза, Иван Кузьмич, прочитав по недоуменным лицам немой вопрос. – Сколько работников надо уволить? Процентов пятьдесят, я думаю, а на их место набрать гастарбайтеров из Узбекистана, Молдавии. Туркменов и калмыков тоже можно. В общем, всех, кто готов работать бесплатно и за идею. Пусть пашут.
   Тупой, но исполнительный директор пятого супермаркета конечно же заскрипит пером, впопыхах записывая ценные указания шефа, чего не сможет не заметить Иван Кузьмич, мысленно аплодируя проявлению подобного рвения.
- Всё, пятиминутка закончена, – подведёт итог торжественной встречи большой начальник, и когда все поднимутся, чтобы выйти из кабинета, он картинно воскликнет. – А Вас, Вероника, я попрошу остаться. Для индивидуальной беседы, так сказать.
   И когда все удалятся, бережно и неслышно прикрыв за собой входную дверь, шеф подойдёт вплотную к своему секретарю и, схватившись потными ладонями рук за красивые, аппетитные ягодицы женщины, сожмёт с обеих сторон и рывком притянет даму к себе. Вероника, конечно же, опешит от такого непредсказуемого рвения непосредственного начальника и сделает попытку отстраниться и вырваться из цепких объятий.
- Если ты не будешь покладиста, то окажешься на улице, как уважаемая Наталья Николаевна, – горячо зашепчет в самое ухо секретарше Иван Кузьмич. – И придется тебе продавать свои прелести за углом, на улице, где стоят эти, которые работают за деньги. Кризис наступил, понимаешь ты это или нет? Ну, будь же посговорчивей, будь хорошей девочкой, шала…

3.
- К Вам можно, Иван Кузьмич? – спросила секретарь, заглянув в кабинет шефа.
   Иван Кузьмич сидел на стуле в полной прострации с чашкой кофе в руке. Когда он очнулся от своих мыслей, то сразу же отметил, что кофе не допит и уже успел остыть.
- Помои, – подумал директор и выплеснул остатки кофе в урну.
- Все уже собрались и ждут в приёмной, – сказала Вероника.
- Приглашайте, – шеф кивнул головой.
   А когда все приглашённые вошли в кабинет и расселись вокруг рабочего стола, Иван Кузьмич поднялся со своего места и начал держать речь.
- Ну что, коллеги, – он улыбнулся ехидно и продолжил, как на репетиции. – На улице грязь и слякоть, а в стране кризис, занесённый к нам из-за океана попутным ветром. Кое-кто в это не верил, но кризис коснулся всех и вся…

Автор - Юрий Мудренко, ноябрь 2008 г.